≡ ЮРИЙ ПОЛУЭКТОВ ≡
ИНТЕРЕСНО, что отношение людей к таким хищникам неоднозначное. С одной стороны, существуют мифы о якобы похищении орлами, грифами телят, свиней и даже детей, а с другой – они же считаются символами мудрости, силы, отваги и по этой причине занимают почётное место на гербах целого ряда стран. Второе утверждение по отношению к орлам тоже не очень удачный миф. Орёл красен только величиной, в быстроте, энергии, смелости уступает соколам, большому и малому ястребам. Но устоявшиеся заблуждения, как известно, ниспровергают редко и неохотно.
И, тем не менее, летающие хищники действительно сильны, а вблизи гнезда с птенцами ещё и агрессивны, но я гнёзд не находил, и мои с ними встречи проходили, как мне хотелось думать, в дружеской, благожелательной атмосфере.
Канюки, канюки… Одни из лучших парителей семейства ястребиных
Почти все живущие у нас ястребиные на зимовку отлетают на юг. Основное движение перелётных птиц начинается в середине сентября. Осень всё ощутимее, всё более рьяно творит вахтовые свои полномочия. Неразборчивый западный ветер привычно таскает узлы грязных, будто застиранных облаков. В саду большинство цветов озаботилось вызреванием семян, стоят неряшливые, словно старые сельские бобыли, и отчуждённо ожидают косу садовника. И садовая работа в это время малорадостная: не созидательная, скорее скорбная. Сад постепенно теряет краски, темнеет перекопанной землёй и опустошёнными цветниками.
В один из таких дней ближе к полудню над садами появилась большая, числом более ста, стая воздушных авторитетов. Видимо, здесь, поблизости от вершины большого пологого холма, образовался восходящий воздушный поток, в котором они величественно кружили практически без взмахов крыльев. Подлетали новые птицы, виртуозно ловили струи восходящего воздуха, поднимались к уже вознёсшимся. Временами их силуэты драпировала полупрозрачная кисея, отрываемая ветром от сплошного облачного занавеса. У некоторых не получалось, они сваливались вниз, заходили на вторую попытку, поднимались, теряясь, в конце концов, в общем хороводе. Я уже имел небольшой опыт путешествий по сайтам, описывающим птичий мир, и по виду парящих хищников предположил, что надо мной кружат представители семейства ястребиных.
Чёрный коршун. Обитатель открытых пространств
Действительно, это были канюки, другое их название, имеющее восточные корни, — сарычи – широко распространённые крупные птицы, с метровым размахом крыльев и коротким хвостом. Они сбиваются в многочисленные стаи для осенних перелётов, которые приходятся как раз на середину сентября. Всеядны, не брезгуют молодыми птицами, запросто могут отобрать добычу у прочих «злодеев» размером поменьше.
Я отрешился от невесёлых садовых забот, увлёкся фотографированием и не сразу заметил, что других птиц в пределах видимости нет. Провода лишились привычных нотных символов — коноплянок, сухой скелет тополя, умирающего на краю садового массива, утратил грачиное убранство, мелочь не летала, не тревожила слух ласковыми песенными переливами, не ругались, попрятались в кустах сороки, дербник не совершал свои провокационные вылазки. Долго кружился хоровод, мне показалось, не менее часа, и ещё столько же после его исчезновения сад напоминал мёртвый город, настолько сильным было впечатление, произведённое великими мира пернатых.
Чёрный коршун на присаде
Ветер без устали, словно большие серые парусиновые тряпки, таскал по небу бесчисленные облака, пока, наконец, не вычистил широкие поляны, залоснившиеся пасхальной голубизной. Первым тишину нарушил предупреждающий об опасности стрёкот завозившейся в вишне сороки, и тут же за деревьями промелькнул знакомый длиннохвостый силуэт дербника. В сушине тополя снова нарисовались чёрные кляксы врановых, а на провода, наконец, возвратились певчие.
СТРАШЕН канюк, но есть птица, широко в Оренбуржье распространённая, ещё больших размеров, прямо скажем, со зловещим именем чёрный коршун. Правильнее было бы сказать бурый коршун, но, какого же сказителя впечатлит столь будничное прозвание, вот и сделали творцы фольклора для важной пернатой персоны лингвистическое исключение. Если вы наблюдаете парящую в небе птицу, почти наверняка это коршун. Ест всё подряд, в том числе рыб, моллюсков, земноводных, поэтому и обитают они в речных поймах. Иногда коршуны селятся по окраинам деревень, копаются на свалках, подъедают объедки и падаль, но могут украсть вполне товарного цыплёнка, за что обрели ещё одно неприглядное прозвище — цыплятники.
Коршуны нерасторопны, но изредка им в лапы попадают молодые неосторожные птицы, что, конечно же, нехорошо. Вредят и селянам, сокращая поголовье культурных пернатых, но вину с лихвой искупают, уничтожая большое количество сусликов и саранчи. Раз я видел, как над трактором, обрабатывающим прошлогоднюю плантацию подсолнечника, одновременно кружили сразу семь коршунов, высматривающих полевых вредителей, извлекаемых на свет божий лапами культиватора.
Молодой коршунок
Часто они встречаются при поездках на рыбалку. Селятся эти хищники на высоких деревьях. Гнездо довольно большое – до метра в диаметре и высотой до сорока сантиметров, и всё же обнаружить его в густой кроне очень трудно.
Однажды мы остановились под гнездовьем коршунов. Разбивали лагерь, ставили палатки и услышали над головой несообразно тонкий говорок этого крупного хищника, напомнивший то ли свист старинного милицейского свистка, то ли ржание жеребёнка. Я по привычке передразнил крикуна, он, как водится, возбудился, перешёл на повышенные тона, и, к изумлению моих приятелей, завязалась нешуточная перебранка. Когда на следующее утро нас, засидевшихся едва не до зорьки у ночного костра, невыспавшихся, разбудили громкие писклявые голоса, меня совершенно несправедливо обвинили в подстрекательстве очередного скандала. Утешением стали снимки взрослой птицы, сидевшей на присаде, и молодого, более пёстрого, коршунка, притаившегося в гуще кленовых ветвей.
Среди крупных хищников разнообразие окраски присуще только самцам, самки зачастую бурые и похожие друг на друга. Как-то, погожим сентябрьским вечером, такой бурый хищник продемонстрировал мне свои охотничьи навыки. Я ехал по полевой дороге вдоль лесополосы. Неожиданно с обочины поднялся в воздух потревоженный автомобилем представитель семейства ястребиных и полетел над просёлком впереди авто. В когтях хищника была видна добыча. Мне стало интересно, кого же он промыслил в нашей не очень-то хлебосольной степи. Поддал газу и стал догонять птицу. Груз явно был тяжеловат, злодей не мог ни увеличить скорость, ни набрать безопасную высоту. Лесопосадка тянулась только с одной стороны дороги, с другого бока лежало поле, но птица и не думала отворачивать, она упрямо тянула над дорогой, словно над взлётной полосой, и, наконец, сдалась – выпустила из когтей свой сегодняшний ужин. Серое пушистое тельце шлёпнулось в пыльную колею. По инерции я было проскочил мимо, но остановился посмотреть на несчастную птаху. А распахнув дверцу и выйдя на дорогу, заметил лишь последние шаги прихрамывающей небольшой куропатки, скрывающейся в высокой придорожной траве. Видимо, охота случилась в секундах до моего появления, и охотник не успел расправиться с пойманным курёнком. Может быть, я поспешил приговорить птенца к несчастливцам и он выживет, а возможно и нет.
Посочувствовав хищнику, обречённому на голодную ночёвку и порадовавшись за спасшуюся куропатку, я продолжил путь к дому. Когда въезжал в город, оранжевый парашютик солнца уже медленно опускался в раскалённую лаву зари, но не сгорел в ней, а схитрил: немного не долетев, резко спикировал и спрятался за горизонтом.
Юрий Леонидович Полуэктов родился в Дрогобыче (Украина) в семье военного. Через три года семья переехала в Оренбург, где Юрий позднее учился в школе №55. Окончил Ленинградский электротехнический институт. Работал в КБ «Орион», занимался испытаниями крылатых ракет. Увлекается садоводством и фотографированием живой природы. Живёт в Оренбурге, является членом областного литобъединения имени С.Т. Аксакова при Оренбургском Доме литераторов.